11 декабря 2013 г.

Разбор фанфика "Как я начал бояться и разлюбил дружбу"

Данный пост является разбором фанфика.

Я перечитал Ваш рассказ и понял что же меня смутило при первом прочтении. Да, я пожаловался на бессистемную смену повествования с первого лица на третье. Я был не совсем прав. Тут вопрос не в грамматической категории лица, а в более тонкой штуке — точки зрения персонажа. Как Вы справедливо возразили, большую часть рассказа повествование ведется от первого лица. Это автоматом дает нам точку зрения главного героя, что оправдано, неплохо раскрывает его, дает представления читателю о его мотивах, целях, образе мысли и убеждениях. В общем, все достаточно хорошо.

Дальше, с момента "Рэрити так спешила покинуть собственный дом, что вспомнила о ресницах только у порога библиотеки.", идет переход в третье лицо. Забегая вперед скажу, что это было хорошо. Но позвольте я сделаю пространное лирическое отступление и поясню свою позицию.


Проще всего соблюдать точку зрения персонажа при написании текста от первого лица. В такой ситуации автор жестко ограничен и вынужден описывать только то, что конкретно в данный момент видит, слышит, обоняет или осязает герой. Что бы проколоть точку зрения в таких условиях, нужно очень сильно постараться.

При подачи точки зрения персонажа от третьего лица так же дозволено описывать только то, что персонаж, выбранный в качестве фокусного, в принципе может видеть слышать или чувствовать в данном месте в данном психическом состоянии и только теми словами и тем языком, которые доступны этому персонажу.

Давайте представим что мы, читатели, волею деликатного автора застаем персонажа запершимся в туалете и совершающим акт дефекации. Мы никак не можем наблюдать за чайником, греющимся на газу на кухне, или за котом, желающим во что бы то ни стало прорваться в запертый туалет, как это с котами часто бывает. Все это будет проколом точки зрения. Но! Мы можем слышать свисток закипающего чайника, видеть лапы кота просовывающиеся под дверь и слышать его вопли. И даже больше — нам могут быть доступны раздражение докучливым животным, тревога за выкипающий чайник и, вообще, остальные чувства и переживания этого персонажа в данной сцене. Погружать ли читателя в мозги героя или оставить сторонним наблюдателем — дело автора. При этом с точки зрения грамматики повествование ведется в третьем лице.

Как это может выглядеть в тексте (писал без особой редактуры):
Иван Иваныч уже третий раз за вечер уединялся в отхожем месте. И третий раз корил себя за то, что во время обеденного перерыва проявил непростительную неразборчивость и соблазнился подозрительно вида пирожком в столовой заводоуправления. В самый ответственный момент, в щели под дверью показалась кошачья лапа и, сделав несколько размашистых движений, вцепилась когтями в нижний край двери. В коридоре послышалась возня и раздался недовольный кошачий вой. Лапа заерзала, сколупнув кусочек краски, сорвалась и исчезла в темноте, но тут же снова показалась и принялась терзать несчастную дверь. Внезапно, с кухни послышался противный свист закипевшего чайника. "Чёрт! Как бы газ не загасился, пока тут торчу." — подумал Иван Иваныч.

В таком стиле написания, можно пользоваться преимуществами как подачи от первого лица, так и от третьего. Но необходимо избегать проколов, которые очень легко совершить, и которые сильно подрывают доверие тексту. Сложно? Не очень, тем более, что у Вас как раз таки отлично получалось. Вся сцена с Рэрити наблюдавшей за крысиным мордобоем прописана отлично. Само по себе смещение фокуса на Рэрити совершенно оправдано.

Едем дальше:
Грива пони была растрёпана от долгой пробежки, глаза расширены от ужаса, и не обрамлены ресницами. Даже если учитывать склонность Рэрити драматизировать, приходилось признать, что стряслось нечто из ряда вон.
Бр-ррр... Придержите поней! Если мы продолжаем держать белую единорожку в фокусе, тот тут прокол точки зрения: Рерити не может видеть как расширены у неё глаза, и что у неё с ресницами, грива тоже вне поля ее зрения. Если мы поменяли точку зрения то, простите, нафига? Нету в этом никакой логической, художественной или композиционной необходимости.

Скачем дальше:
Он был полностью доволен собой, ведь всё шло как по маслу!
....
Он спрятался под одеяло и дрожал от ужаса. «Это конец!».
Мы возвращаемся в точку зрения главного героя. Это хорошо, это оправдано, и сам по себе этот кусочек написан правильно, но проблема в том, что этот кусочек написан от третьего лица, а ранее во всем рассказе позиция главного героя подана через первое лицо. Не совмещается одно с другим — либо крестик снять, либо трусы накинуть.

Далее идет смена точки зрения:
Белая единорог применила своё заклинание поиска, и злодея стало видно сквозь металлические перегородки.
Герой не мог видеть кто и какое заклятие использует. Во-первых, потому что он заперся в купе, а его преследователи снаружи, во-вторых, в магии-шмагии он не разбирается. В конце концов, герой сам себя злодеем не называет, разве что только в ироничном контексте, но тут все серьезно.

Итого, имеем:
  1. точка зрения глав. героя, первое лицо
  2. точка зрения Рэрити, третье лицо
  3. прокол, либо смена точки зрения на нейтральную, третье лицо
  4. точка зрения глав. героя, третье лицо
  5. прокол, либо смена точки зрения на нейтральную, третье лицо
Причем пункты с 2-го по 5-й происходят на очень маленьком участке текста, что и производит впечатление скачки по головам.

А то что невозможно дать смерть персонажа от первого лица в прошедшем времени, извините, категорически не соглашусь. Это сильнейший драматический прием, не очень-то затасканный, хотя и применявшийся. На вскидку могу привести в пример Юрия Юлианыча "Я стрелял холостыми, я вчера был живой" и классический голливудский фильм "Возвращение на Сансет бульвар", там в самых первых кадрах труп главного героя вылавливают из бассейна, а дальше он рассказывает как он дошел до смерти такой.

1 комментарий:

  1. Добрый вечер. Не ответил сразу на Ваш разбор, так как возможности подписаться на комментарии на том сайте нет, а самостоятельно я заглядываю туда нерегулярно.

    Спасибо, что столь доходчиво объяснили проблему. Не с чем не спорю и со всем подписываюсь. Я действительно глупейшим образом не учитывал, что повествование от третьего лица налагает на автора какие-то ограничения.

    Итак, фанфик я поправил следующим образом:
    1. Переписал третью часть от лица Рэрити (от третьего лица).
    2. Переписал четвёртую и пятую часть (от первого лица).

    Ну, переписал – слово громкое, для Рэрити я поменял парочку парочку первых абзацев. По второму пункту изменений больше, но объём текста там сам по себе куда меньше.

    Ещё раз благодарю,
    Watergrass.

    ОтветитьУдалить